Нам с вами предложенное членение художественного произведения ничем не может помочь.

Во-первых, завязка, кульминация и развязка не обни­мают всей структуры рассказа, так как в самой короткой новелле между завязкой (событием, с которого начинает­ся действие) и кульминацией (моментом наибольшего напряжения) может оказаться одна или несколько «бе­зымянных», но совершенно необходимых частей.

Во-вторых, Аристотелева последовательность для нас совершенно не обязательна. Можно начинать повествова­ние с кульминации, затем задним числом объяснить про­исшествие, можно поступить и наоборот.

Наконец, рассказ не обязательно должен включать непременно все три компонента. Кто возьмется найти развязку в «Даме с собачкой»? Ее, в общепринятом смы­сле, нет. И в этом, между прочим, сила прекрасного че­ховского рассказа. И в рассказе И. Бунина «Антонов­ские яблоки» пет ни завязки, ни развязки, ни кульмина­ции, а, несмотря на это, рассказ оставляет впечатление удивительной цельности и законченности.

Отставной учитель, некогда преподававший россий­скую словесность в одном из кадетских корпусов, рецен­зируя сочинение гр. А. К. Толстого «Князь Серебряный», писал следующим образом:

«Внешнее построение романа графа А. К. Толстого вполне соответствует правилам, на предмет составления таковых упражнений преподанным. В нем имеется за­вязка (и даже, как увидим ниже, не одна, а несколько завязок, что делает интерес романа почти нестерпимым), из которой действие развивается постепенно возвышаясь, покуда, наконец, не достигает своего зенита; по достиже­нии сего действие развивается уже понижаясь и незамет­но утопает в развязке».

Сего учителя выдумал М. Салтыков-Щедрин и напе­чатал от его имени в «Современнике» пародийную рецен­зию, высмеяв таким образом сто лет тому назад и шко­лярский подход к произведению искусства, и заодно и произведение, написанное по школярским рецептам.

Отставной учитель одного из кадетских корпусов, к счастью, скончался. «Ужасный паралич,— по словам М.  Салтыкова-Щедрина,— преждевременно прекратил дни его». А наших ребят в наших советских школах досих пор пичкают терминологией отставного учителя. Не хорошо!..

Так из каких частей состоит все-таки рассказ? Рас­сказ—небольшое эпическое произведение, состоящее из изложения события и типических мотивировок его.

Я полностью отдаю себе отчет, что это самодельное определение выглядит не совсем солидно. Даже грече­ский термин «эпическое» не спасает дела, хотя я вставил его специально для научности. И если начать примерять на эту формулировку все рассказы, то, может статься, некоторые окажутся и не по мерке (например, те же «Антоновские яблоки»). Но что сделаешь? Мы рассуж­даем не о расщеплении атомного ядра, а о литературе. Если окажется, что определение никуда не годится,—бог с ним... Ведь я сочинил его не для ученой степени, а для того, чтобы читатель без особого напряжения мог сле­дить за ходом моих размышлений.

Сразу же условимся понимать мотивировку не так, как предлагает краткий словарь литературоведческих терминов. («Мотивировка—зависимость всех формальных элементов произведения от его содержания».)

Мотивировка — совсем не то!

Мотивировка в рассказе—это цепь факторов и умо­заключений, с помощью которых автор помогает читате­лю глубоко и, главное, по-новому понять сущность опи­санного в рассказе события.

Мотивировочная часть рассказа обыкновенно распо­ложена перед изложением события, но может находиться и после него (например, в большинстве детективных рас­сказов), а также среди изложения события, перемежать­ся с ним.

По мотивировочной части можно судить о глубине зна­ния автором жизни, о его мировоззрении, партийности, уме, о накале страсти...

На примерах рассказов Тургенева «Муму» и Мопас­сана «Мадемуазель Кокотка» я пытался напомнить о важности типических, глубоких мотивировок в отличие от случайных, анекдотических. И я все больше убежда­юсь в том, что от степени типичности мотивировки впря­мую зависит художественная ценность рассказа.

Мотивировка, как увидим дальше, может быть слож­ной, многоступенчатой. И ни в коем случае не следует бояться расширять ее, если существует опасение, что чи­татель воспримет событие не совсем так, как вы бы хо­тели.

    К началу

Лит-лист

Главная страница

Моя поэзия