К началу

СОДЕРЖАНИЕ

  И есть основания полагать, что Владимир так или иначе сознавал исчерпанность государственной роли Киева. Ведь всего через треть столетия после 1113 года этот великий город оказался в состоянии полнейшей – даже прямо-таки неправдоподобной – «анархии», а спустя еще десятилетие столицей Руси практически стал Владимир-на-Клязьме – город, основанный самим Владимиром Мономахом полувеком ранее, в 1108 году.
   После смерти Владимира, свершившейся 19 мая 1125 года, в Киеве правили поочередно (по старшинству) до кончины каждого из них его сыновья Мстислав (1125–1132) и Ярополк (1132–1139); затем престол занял младший сын, Вячеслав, но всего через две недели его изгнал из Киева и сел на его место Всеволод Ольгович – сын того самого Олега Святославича, который был «незаконно» заменен в 1113 году Владимиром Мономахом. Этим как бы была восстановлена справедливость по отношению к княжеской ветви Святославичей, и Всеволод правил в Киеве до своей кончины 1 августа 1146 года.
   Однако вслед за тем начался беспрецедентный кризис киевской власти. Родной брат Всеволода, Игорь Ольгович, сменивший его на престоле, на тринадцатый день был свергнут и 19 сентября убит, а на его место сел Изяслав Мстиславич – внук Владимира Мономаха. Но это было только начало «смуты».
   То, что представляла тогда собой киевская власть, со всей наглядностью явствует из простого перечня сменявших друг друга на протяжении трех десятилетий – с 1146 по 1176 год – правителей – причем перечень этот не полон, так как есть основания полагать, что летописи не смогли точно зафиксировать некоторые стремительные смены князей.
   1. VIII. 1146. Внук Святослава Ярославича Игорь Ольгович.
   13. VIII. 1146–1149. Внук Владимира Мономаха Изяслав Мстиславич.
   27. VIII.1149–1151. Сын Мономаха Юрий Долгорукий.
   1151–1154. Изяслав (во второй раз) совместно с сыном Мономаха Вячеславом.
   8. ХII.1154. Внук Мономаха Ростислав Мстиславич совместно с Вячеславом.
   Конец 1154–1155. Внук Святослава Ярославича Изяслав Давыдович.
   Весна 1155–1157. Юрий Долгорукий (во второй раз).
   21. V. 1157–1159. Внук Святослава Изяслав (во второй раз).
   12. IV.1159–1161. Ростислав (во второй раз).
   1161. Внук Святослава Изяслав (в третий раз).
   1161–1167. Ростислав (в третий раз).
   14. III.1167–1169. Правнук Мономаха Мстислав Изяславич.
   20. III.1169–1171. Внук Мономаха Глеб Юрьевич.
   15. II.1171. Внук Мономаха Владимир Мстиславич.
   30. V.1171. Внук Мономаха Михаил Юрьевич.
   1171–1172. Правнук Мономаха Роман Ростиславич
   1172. Внук Мономаха Всеволод Юрьевич.
   1173–1175. Правнук Мономаха Ярослав Изяславич.
   1175. Правнук Святослава Ярославича Святослав Всеволодович.
   1175. Ярослав (во второй раз).
   1176. Роман (во второй раз).
   Итак, за тридцать лет власть сменялась в Киеве по меньшей мере двадцать раз! Едва ли можно усомниться, что эта – повторю, беспрецедентная – «анархия» означала исчерпание той великой роли, которую играл в истории Руси Киев начиная с правления Олега Вещего; то есть в продолжение более четверти тысячелетия.
   И в 1155 году, когда прошло уже десять лет с начала этой «анархии», сын захватившего тогда власть в Киеве Юрия Владимировича Долгорукого, Андрей (вошедший в историю с именем Боголюбского) совершил неожиданный поступок. Ранее он энергично помогал отцу прийти к власти в Киеве, а Юрий Долгорукий видел в нем – старшем (к тому времени) и «любимом» сыне – своего высоко ценимого советника и наилучшего преемника; став князем Киевским, Юрий «посадил» Андрея в ближайшем Вышгороде, так что фактически сын уже был, в сущности, соправителем отца.
   Но вскоре же после вокняжения Юрия в Киеве Андрей уходит туда, где началась его деятельность, – в совсем еще юный город Владимир. Летопись сообщает, что «отец же его негодоваше на него велми».
   Поскольку не было никаких сомнений в том, что Андрей после кончины уже пожилого отца (Юрию было тогда не менее шестидесяти лет) займет киевский престол, его поступок сам по себе был необыкновенен: впервые прямой наследник правителя Киева отказывался от своей высокой доли. Но уход Андрея из Киева во Владимир имел и неизмеримо более масштабный и глубокий смысл.
 
 

Вверх