К началу

СОДЕРЖАНИЕ

Так или иначе бунт тверичей был заведомо «бессмысленным и беспощадным» (по пушкинскому слову); они или не понимали, или никак не хотели понять, что Орда неизбежно ответит жестоким возмездием (что тут же и произошло).
   Некоторые источники утверждают, что во главе бунта стоял будто бы сам великий князь Александр Михайлович, но это, несомненно, безосновательная выдумка. Другое дело, что после бунта Александр малодушно бежал из Твери в Псков и затем в Литву (его покойный брат Дмитрий был женат на дочери великого князя Литовского Гедимина) и только спустя десять лет, в 1337 году, отважился прибыть к хану Узбеку с «повинной». Поскольку хан, очевидно, сознавал, что Александр не мог поощрять столь бессмысленные действия тверичей в 1327 году, ему был возвращен пост великого князя Тверского, – но уже без добавления титула князя Владимирского… Кстати, на время «эмиграции» Александра хан утвердил великим князем Тверским его младшего брата, Константина, который затем, в 1337-м, уступил свое место возвратившемуся в Тверь старшему брату.[593]
   Определяя тверской бунт 1327 года как «бессмысленный», я прежде всего имею в виду, что он никак не мог способствовать освобождению от ордынской власти, – хотя те или иные историки толкуют его в качестве некоего важного шага на пути к независимости Руси. Как раз напротив: после неизбежной и тяжелейшей карательной акции хана Узбека (так называемая «Федорчукова рать» конца 1327 года) Тверь уже не проявляла непокорства по отношению к Орде.
   А в конце 1360 – первой половине 1370-х годов тогдашний великий князь Тверской Михаил Александрович – сын того самого Александра, при котором в Твери разразился бунт, – вступил в теснейший союз с Мамаем и только после долгого и упорного воздействия со стороны Дмитрия Донского и даже прямой его войны с Тверью в 1375 году отказался от этого союза…[594]
   Вместе с тем, нельзя не видеть, что бунт тверичей свидетельствовал о той неистребимой глубинной «воле», которая присуща русскому народу, и, между прочим, бунт этот лишний раз побуждает усомниться в правоте цитированного выше суждения В. О. Ключевского, согласно которому вплоть до 1380 года русскими людьми всецело владел-де «безотчетный ужас» перед ордынцами.
   Но вернемся к «проблеме» потомков Александра Невского. Хотя и принято считать, что и Юрий, и Иван Даниловичи «прислуживались» к ордынским ханам и, с другой стороны, вызывали у них особое сочувствие, на деле в течение почти трех десятилетий им не предоставлялось великое княжение Владимирское – за исключением одного краткого периода (как уже сказано, в 1317 году Юрий получил сей титул, но уже в 1322-м хан Узбек, по-видимому, счел свое решение ошибкой и передал верховную власть Дмитрию – сыну казненного четыре года назад Михаила Тверского).
   Бунт 1327 года, так сказать, дискредитировал князей Тверских, оказавшихся неспособными обеспечить «порядок», но Владимирский престол все же не был отдан Ивану Московскому, – хотя во многих сочинениях историков (и, увы, в энциклопедиях) ошибочно утверждается, что-де Иван Калита уже в 1328 году стал великим князем Владимирским (то есть «всея Руси»). В действительности Иван – в связи со значительным ростом Московского княжества к этому времени – стал называться в 1328 году «великим князем Московским» (подобно тому, как еще значительно ранее, с конца 1280-х годов, Михаил звался «великим князем Тверским»). А на владимирский престол был возведен тогда князь Суздальский Александр Васильевич – внук младшего брата Александра Невского, Андрея Ярославича. Надо подчеркнуть, что он – как внук младшего брата Александра Невского – имел меньше прав на верховную власть, чем Иван Данилович. И все-таки лишь после смерти Александра Васильевича, в 1332 году, Иван Данилович Калита стал великим князем Владимирским.
   Из вышеизложенного естественно сделать вывод, что потомки Александра Невского – вопреки мнению многих историков – вовсе не были такими уж «любимцами» Орды. И обретение Иваном Даниловичем в 1332 году верховной власти явилось закономерным итогом, плодом многолетней деятельности самого Ивана и его старшего брата Юрия, а вовсе не «подарком» хана Золотой Орды.
 
 

Вверх